Философы 19-го века о смехе и остроумии

Александр Бейн в книге "Эмоции и воля" определил смех как выражение торжества победы над врагом. Но он же указал еще на функцию смеха как средства умственной разрядки, отдыха, снятия напряженности. Смех настолько связан с радостью победы, что превратился в выражение радости вообще.

Во второй половине 19 века Герберт Спенсер обратился к структуре ситуаций, вызывающих смех. По Спенсеру смех вызывается не только приятными чувствами. Сардонический и истерический смех связаны с отрицательными переживаниями.
Комический смех Спенсер объясняет по-другому. Комическое всегда означает "нисходящую несовместимость": человек ждет чего-то большого, а находит маленькое. Если же вместо ожидаемого маленького обнаруживается неожиданно большое, то возбуждается чувство удивления от "восходящей несовместимости".

Психолог Т. Рибо поместил рассуждения о смешном в трактате о психологии чувств. Все теории смеха он делит на две группы. Одни считают причиной смеха несовместимость одновременно воспринимаемых объектов мира. Другие выводят смех из чувства превосходства над окружающими. Рибо высказался за объединение всех теорий: "Психическое состояние, выражающееся смехом, заключается... в сознании какого-то несогласия, противоречия... и в сознании у того, кто смеется своего превосходства над людьми и неодушевленными предметами".

Д. Стюарт считал, что можно и должно смеяться над людскими несовершенствами при условии, что эти недостатки несущественны и по этому не вызывают ни возмущения, ни гнетущего сознания человеческой низости и развращенности. Цель смеха – развлечь и позабавить. В то же время смех – хороший помощник чувства долга.

Артур Шопенгауэр претендовал на полное и окончательное решение проблемы смеха. Ход его рассуждений таков: абстрактное знание хотя и отражает образы восприятия, но никогда не совпадает с ними. Рассудочное знание лишь приближается к чувственному познанию, как мозаика приближается к живописи. Восприятие всегда торжествует над мыслью; победа чувственного восприятия над абстрактным знанием проявляет себя смехом. В этом Шопенгауэр видит ключ к объяснению всех комических ситуаций.
Смех проявляется там, где осознается несовпадение понятия с реальностью. Несовпадения обусловлены тем, что за одним понятием скрывается несколько объектов, похожих, но все же различных: ведь понятие охватывает лишь часть их свойств, и наступает момент, когда внезапно становится ясным несоответствие между объектом, взятым во всей полноте его свойств, и односторонне отражающим его понятием.

У Гегеля рассуждения об остроумии самые интересные и глубокие во всей мировой литературе: он подошел к анализу остроумия как формы мышления. Остроумие как форма мышления занимает промежуточное положение между простым представлением и мыслящим разумом. Остроумие охватывает противоречие явлений, но не выражает понятия вещей – оно лишь заставляет понятие "светиться через противоречие". Светящееся противоречие между сущностью и явлением – то общее, что присуще всему остроумному. Но едва ли можно считать, что этой формулой исчерпывается природа остроумия. Слова "светящееся противоречие" сами нуждаются в расшифровке.

Ч. Дарвин подробно разбирает анатомию лицевых мускулов и анализирует звуки смеха. Существуют градации смеха от чуть заметной улыбки до гомерического хохота.
У очень молодых семей смех служит выражением здоровья, избытка жизненных сил. Смех без причины, вопреки пословице, самый здоровый.
Будучи физиологическим выражением удовольствия, смех и сам по себе приятен, вызывает эйфорию, чувство благополучия и комфорта: "Из всех телесных движений, потрясающих тело и душу вместе, смех есть самое здоровое: он благоприятствует пищеварению, кровообращению, испарению и ободряет жизненную силу во всех органах".

В. Г. Белинский считал, что предмет комедии – случайность, лишенная разумности. В комедии отражается противоречие жизненных явлений с самой жизнью. Пустое и отживающее выдает себя за живое и необходимое.
Цель комедии – возбудить стремление к лучшему. В комедии жизнь для того и показывается нам такою, как она есть, чтобы навести нас на ясное созерцание жизни так, как она должна быть.

Чернышевский: "Комическое – это внутренняя пустота и ничтожество, прикрывающееся видимостью глубокого содержания и значимости". Чернышевский анализирует и психологию восприятия смешного: "Впечатление, производимое в человеке комическим, есть смесь приятного и неприятного ощущений, в которой, однако же, перевес обыкновенно на стороне приятного; иногда перевес этот так силен, что неприятное почти совершенно заглушается. Это ощущение выражается смехом. Неприятно в комическом нам безобразие; приятно то, что мы так проницательны, что постигаем, что безобразное – безобразно. Смеясь над ним, мы становимся выше его".

Философы 18-го века о смехе и остроумии

Д. Хартли анализирует смех от щекотки, то есть непрерывного чередования противоположных ощущений: болезненного прикосновения и мгновенного исчезновения боли. Смех – это ответ на "психическое щекотание". Смех – средство оценки поступков, одна из форм общения, и потому несет социальную функцию.

Руссо считал, что комедия не только бесполезна, но, скорее, вредна, ибо осмеивает уже отвергнутое и поощряет то, что неминуемо будет осуждено впоследствии.

Шотландский философ из Абедики Джеймс Битти обратил внимание на то, что остроумие не всегда вызывает смех, что есть "серьезное остроумие". Остроумно и смешно – эти понятия соприкасаются, но не совпадают. Сильный гнев и страх подавляют смех. Битти подчеркивал важность общего эмоционального фона; без этого фона смешное оказывается несмешным.

Дж. Аддисон отметил, что остроумно не всякое объединение идей, а лишь неожиданное. Кроме того, в основе остроты может лежать не только сходство идей, но и их противоположность.

Иммануил Кант рассматривал "игру идей" как источник удовольствия и смеха. При восприятии шутки непременно имеет место разрядка напряженного ожидания. Он отличал способность суждения от остроумия. Дело первой – замечать различия в многообразном, дело второго – замечать тождество многообразного. Кант разделил всех людей на четыре группы. Умные обладают способностью суждения и остроумием. Способность суждения, не подкрепленная остроумием, создает так называемых "умников", а остроумие без способности суждения – столь же утомительных остряков. Наконец, четвертые – не обладают ни способностью суждения, ни остроумием – это дураки.

Шамфор писал, что "наименее полезно прожит тот день, который мы провели, ни разу не засмеявшись".

Философы 17-го века о смехе и остроумии

Для Декарта смех – главный признак радости. Однако радость не должна быть чрезмерной и непременно должна сочетаться с другими чувствами: восхищением, удивлением или враждебностью. Декарт выделял осмеяние, считая его выражением радости, смешанной с враждебности. Люди, обладающие физическими недостатками или ошельмованные, склонны осмеивать кого угодно. Наблюдение Декарта очень похоже на то, что в ХХ веке описал психоаналитик А. Адлер о комплексе неполноценности невротиков, которые само утверждаются, унижая и оскорбляя других.
Декарт настойчиво подчёркивал роль неожиданности и удивления в смешном. Вот почему он считал пристойным смеяться лишь чужой шутке. Ибо смеяться над своей остротой значит признавать собственное остроумие неожиданным и удивительным.

Гоббс понимал, что смех вызывается не только остроумием. Но какова бы ни была причина смеха – она должна представлять собой новое и внезапное. Тогда у человека возникает чувство ликования оттого, что он осознал нечто значительное в себе самом и сравнил это значительное со слабостью других или собственной немощью в прошлом.
Гоббс впервые высказал мысль, что смех может быть выражением радости от сознания своего умственного превосходства – мысль впоследствии развитую Н.Г.Чернышевским.

Джон Локк провел разграничение между простым суждением и остроумным высказыванием. Суждение, согласно Локку, состоит в тщательном разделении идей. Суждение обращает внимание на различие, его цель – избежать заблуждений, основанных на случайном сходстве. А секрет остроумия, прежде всего в сходстве идей и их объединении, быстром и прихотливом, которое и дает ощущение удовольствия.

Древние римляне о смехе и остроумии

Цицерон утверждал, что смеются обычно над безобразным, при условии, однако, что внимание к нему привлекается не постыдным, не безобразным способом. Оратору дозволено использовать остроумие, но в меру. Преступление и нищета не должны быть поводом для него; личные недостатки – объект для осмеяния вполне подходящий.

Рассматривая остроумие в связи с риторикой, Квинтилиан более чётко, чем Цицерон, отделял от просто смешного. Смеются не только над тем, что остроумно, но также над глупостью, трусостью и невоздержанностью. А внезапность и обманутое ожидание – зачастую необходимые условия смеха.

Древние греки о смехе, чувстве юмора и остроумии

Первую из дошедших до нас попыток разобраться в причинах смеха предпринял Платон в "Филебе". Он провёл аналогию между тем удовлетворением, которое даёт почёсывание при сильном зуде, и восприятием смешного. В первом случае возникает "смешанное телесное чувство": на неприятное ощущение зуда накладывается чувство облегчения. А восприятие смешного вызывает "смешанное душевное чувство", в котором сочетаются боль и удовольствие.

Для Аристотеля комическое – разновидность безобразного, и в то же время недостаток, который не является опасным, разрушительным, пагубным. Комическая маска отвратительна, но не причиняет никому страданий.
Признавая, что в смехе присутствует оттенок злобности, Аристотель считал его этически нежелательным. Шутить в меру хорошего вкуса – признак остроумия и гибкого ума. Аристотель признавал за шуткой и остротой важную роль в споре, полемике, дискуссии. Шуткой можно встретить серьёзность оппонента, но можно и серьёзной речью погасить шутки противника.

Артей, врач древности, указывал, что смех может быть причиной смерти. По некоторым источникам, Софокл скончался от смеха. Однако современные врачи вредных последствий смеха не наблюдали :-)

Психология чувства юмора и остроумия

Никто не рождается остроумным, и нигде не учат остроумию. Но у некоторых людей есть способность в устной речи и в художественной литературе выделять формы выражения мысли, которые мы назваем приемами остроумия. Эта работа проводится подсознательно. Здесь тоже важно активное воспроизведение: остроумие, как и любая психическая способность, требует тренировки. Говорят, острый язык – единственный инструмент, который от постоянного употребления становится еще острее. Старание быть остроумным само по себе тупоумно. (Н. Чернышевский). Перефразируя шутку Шолом Алейхема, можно эту точку зрения выразить так: остроумие – как деньги: когда есть, – есть, а когда нет – нет.
В. Маяковский пришел к выводу, что можно сознательно освоить приемы остроумия, и даже говорил о специальных школах, где будут обучать его приемам, как учат арифметике. Остроумие – свойство психики, иногда – талант. Но и к таланту сами собою не приходят ни умение, ни тем более мастерство. Нужно обучение, нужен труд.
Чувство юмора, позволяющее нам сохранить "грациозность движений в условиях тотального прессинга", является не каким-то космическим озарением, а скорее – просто набором неких специфических навыков, которыми можно и нужно овладеть. Однако юмор – это не только набор навыков, но и особый взгляд на мир.
В отличие от правил речи алгоритмы остроумия оказываются не всем доступны. Причина отчасти во врожденных задатках способностей, нейрофизиологической основы, которых мы пока не знаем, а отчасти в условиях воспитания. Но изучать закономерности остроумия – весьма поучительно. Особенно учителям, потому что сфера их деятельности - общение. Многочисленная армия литераторов – сатириков, артистов эстрады, комиков-пародистов и т. д. – служит примером того, как можно профессионально применять приемы остроумия. При этом зачастую приемы применяются грамотно, а успеха не имеют. Потому, что одного только формального приема мало для создания остроты. Необходим еще признак "актуальности", то есть эмоционально значимое содержание. Эмоциональное отношение формируется под влиянием внешних условий, прежде всего социальных. Зависть, личная обида, национальная рознь также могут быть движущей причиной и фоном для остроумия.
Остроумна не только шутка. Остроумным может быть решение трудной проблемы, техническая идея, научная гипотеза. Творческое решение научной задачи тоже связано с неожиданным сопоставлением отдалённых явлений, внешне ничем не связанных.
Отсюда вытекает необходимость искать те общие признаки, которые есть в комическом и некомическом остроумии, а также определить роль остроумия в научном мышлении, его место в системе творческих способностей.